«Пинской шляхтой» открылся V Международный молодёжный фестиваль «M@rt.контакт-2010». Театр имени Янки Купалы представил блестящий актёрский ансамбль: в постановке Николая Пинигина задействованы такие звёзды национальной академической сцены, как Геннадий Гарбук, Виктор Манаев, Павел Адамчиков, Наталья Кочеткова, Анна Хитрик и др. Художник-постановщик спектакля — Ольга Мацкевич, композитор — Андрей Зубрич. Едва ли творчество классика белорусской литературы Винцента Дунина-Мартинкевича когда-либо ещё находило столь неожиданное, и столь яркое сценическое воплощение... Впрочем, «Пинскую шляхту» Н. Пинигин запланировал поставить в Варшаве. Возможно, польская премьера будет ещё ярче и ещё драматичнее...

То, что фестиваль начался с постановки на белорусском языке, — факт знаменательный! Всё-таки классика, да ещё в такой актёрской огранке... К тому же, благодаря «Пинской шляхте» можно сравнить театр академический и экспериментальный. Ведь вчерашнее «Поглощение» — тоже белорусский театр, который, кто знает, лет через 40 вполне может «забронзоветь»... Не будем забывать и о том, что прочтение Пинигиным классических литературных сюжетов некоторыми расценивается как верх модернизма... Правда, после вчерашней «революционной» премьеры в «Кубе» на это не хочется обращать внимание...

Фабула хрестоматийного произведения всем известна. Поэтому мы не будем подробно останавливаться на сюжетных линиях и персонажах. О постановке достаточно много писали в республиканской печати, и, хотя отзывы неоднозначные, большинство критиков сходятся в том, что «спектакль всё-таки хороший», с чем мы также не будем спорить — спектакль действительно хороший! Остановимся лишь на тех моментах, которые представляются нам «хулиганскими», т.е. с точки зрения режиссёрской работы — спорными.

Прежде всего, спектакль не историчен, а для академической сцены концептуальное «попадание во время», наверное, представляется важным. Да, шляхтичи в кунтушах и с мечами-кордами в руках, да угадывается «чёрная пятилетка» Муравьёва-вешальника, но не более того — эпохи Калиновского в спектакле нет!

Тень последнего восстания ложится на финальные сцены — царский чиновник в который раз ссорит шляхту, та дерётся и, словно с похмелья, отправляется с боевыми хоругвями в дорогу... Однако трагизм бесправного положения, деградация пинских нобилей полностью теряется в контексте всей пьесы, содержание которой в большей степени водевильно-музыкальное, чем трагическое.

Впрочем, на «хулиганство» этот нюанс не тянет... Возможно, не совсем академический спектакль, но в контексте других пинигинских постановок — «Сымона-музыкі», «Ідыліі» и «Тутэйшых» — удивляться не приходится: антиисторичная «Пинская шляхта» вполне логична и даже закономерна. А вот интерпретация образов Гришки и Марыси вызывает недоумение. Марыся — бесконечно мила, элегантна и даже жеманна, похожа на барышню-крестьянку из «Ідыліі».

Была бы дочка Тихона Протосовицкого пани Юлией («Ідылія») — не было бы беды, но ведь героиня ведёт себя так, словно живёт не в середине 19 века, а в начале 21-го! Амуры, интриги, романсы, плутовство — это, скорее, из репертуара девушек «Кафе «Поглащение», чем дочки белорусского Полесья. То же самое можно сказать и о Гришке — Фигаро да и только! Оба персонажа: а) вопиюще не историчны; б) совершенно не национальны. А ведь они — главное в пьесе Д.-Мартинкевича.

Интерпретация конфликта также вызывает сомнения — он решён в духе Бомарше, но никак не в духе В.Д.-Мартинкевича. Подчеркнём, речь ведь не просто о разночтениях с рядовым автором литературы 19 века, а с отцом белорусской драматургии (именно так следует понимать личность В.Д.-Мартинкевича). Поэтому уход в сторону от текста одновременно — и уход от «белорускости», от национальной театральной традиции.

Подчеркнём, Н. Пинигин создал хороший спектакль, но не национальный. С таким же успехом действия постановки можно перенести в аккупированную Англией средневековую Францию, в Польшу, Украину... Казаки ли «Тараса Бульбы», «шляхтичи ли на загроде» — разницы никакой...

Кроме того, действия шляхты ничем не мотивированы, а мотивировать их можно лишь историческим контекстом. Получается водевиль там, где, на самом деле, трагедия — назвал Тюхай-Липский Протосовицкого мужиком, а тот ему — оплеуху! Казалось бы, всего-то — безделица, если, конечно, не знать о разборе шляхты и о том, что значили клейноты нобиля для наших предков в условиях крепостного права.

И, в завершение, несколько слов о типологических параллелях: на фестивале «Пинская шляхта» — ещё один спектакль, посвящённый чиновникам (та же тема в «Тарелкине» Могилёвского облдрамтеатра). Крючков — образ интересный и, благодаря потрясающей игре Виктора Манаева, талантливо воплощённый на сцене.

Кроме всего прочего, Крючков — персонаж гротескный, что делает его похожим (а мы имеем ввиду лишь эстетику гротеска) на Варравина и Тарелкина. С той лишь разницей, что первый — образ комичный, а два других — скорее, демоничные. В любом случае, на фестивале — две чеканки одной и той же медали-проблемы (бюрократии).

П. Леванович

Интервью после спектакля:

Виктория Аминова (театральный критик, С.-Петербург):

— Это фестивальный спектакль?

— Абсолютно не фестивальный... На него идёт публика и платит деньги. Такие спектакли тоже нужны, но для определённой аудитории.

— У нас белорусские критики очень корректны в отношении этого спектакля...

— Да, я знаю... Режиссёр Пинигин и в С.-Петербурге, и в Беларуси занимает особое место. У нас если спросят, «Как нельзя ставить спектакли?», сразу назовут фамилию Пинигина. На мой взгляд, «Пинская шляхта» — это спектакль с нулевой режиссурой. Николай всегда берёт пьесы с хорошей интригой. И хорошие актёры играют! Но заслуги режиссёра здесь нет!

Татьяна Орлова (Минск, БГУ, профессор):

— Фестивальный ли это спектакль?

— Как сказать... Он ведь не создавался, как фестивальный... Он создавался как сценическое произведение о Беларуси — о том, какое у неё достоинство, гордость, какая она голоштанная при этом...

— Открывать форум белорусской классикой, это плюс?

— Это очень правильно! Театр Янки Купалы — это наш главный театр. «Пинская шляхта» — хороший спектакль. И это правильно, что национальный театр открывает фестиваль. Потом будет много российских театров — это уже другая классика... Больше ничего белорусского на «Мартконтакте» не будет.

Сяргей Кавалёў (Польша, прафесар, драматург):

— Скажыце, ці фестывальны гэта спектакль?

— Я думаю, што пастаноўка сапраўды вылучаецца і, напэўна, яе не будзе ў конкурснай праграме. Ёсць традыцыя: некалі быў «Сымон-музыка», цяпер — «Пінская шляхта». Добра, што ў фестывальнай праграме запланаваны спектакль на беларускай мове. Праўда, узнікае пытанне, чаму толькі адзін? Звычайна, беларускі тэатр асацыіруецца з купалаўцамі і з класікай. Можна было б паказаць і які-небудзь маладзёвы спектакль — тую ж працу Пінігіна «Translation».

— Ці шмат засталося класікі ў спектаклі?

— Тэкст застаўся... У якім цяпер спектаклі што застаецца ад класікі?! Звычайна, смелыя інтэрпрэтацыі... застаецца дзесятая частка ад тэкста, а тут усё зроблена ў добрай манеры Мікалая Пінігіна, калі жыва чытаецца класіка, дадаюцца нейкія вершы, песні. Для мяне «Пінская шляхта» — гэта ў першую чаргу спектакль Манаева, каб не было яго ў ролі Кручкова, цяжка было б уявіць гэты твор. Я ведаю, што Пінігін зараз збіраецца ставіць «Шляхту» ў Варшаве, але з Манаевым. Актор развучвае польскую мову і будзе іграць. Гэта цікавы праект...

— Наколькі надзённы для моладзі гэты спектакль?

— Гэты спектакль і для старых, і для маладых... Наконт надзённасці няма сумненняў. Можна так сказаць: на жаль, гэты спектакль надзённы.

Генадзь Гарбук (Народны артыст Рэспублікі Беларусь, выканаўца ролі Ціхона Пратасавіцкага):

— Калі ўзяць першааснову п’есы Дуніна-Марцінкевіча і параўнаць са спектаклем, то атрымаюцца не надта розныя рэчы. Там таксама былі і чыноўніцтва, і здрада Радзіме. Кручкоў — гэта ж наш, беларус. Пачытайце тэкст: «Я ж ваш, я — родны! Я шляхціц!» Тут гутарка вядзецца пра сваіх здраднікаў. Вось у чым канфлікт! І гэта будзе, на жаль, актуальным заўсёды! А тое, што шляхта ўздымае харугвы ўгору, — мара аб тым, што было...

— Віктар Манаеў (Заслужаны артыст Рэспублікі Беларусь, выканаўца ролі Кручкова):

— У вас роля складаная: Кручкоў — зладзюган...

— Не-е-е... Кручкоў — цудоўны, таленавіты чалавек... Ён вельмі добры і надзвычай любіць сваю працу. Як і ва ўсялякай галіне, існуюць таленавітыя людзі — ёсць артысты, а ёсць асэсары... Ён жа любіць гэтых людзей, пінскую шляхту... Што ж рабіць — талент паралельна існуе з чалавекам.

Анна Хитрик (исполнительница роли Марыси):

— Николай Николаевич Пинигин не ставил спектакль о 19 веке. Он ставил спектакль о современной истории, которая проходила вчера, сегодня, завтра. Это история девушки, парня... Моя героиня сомневается... Это не случай Ромео и Джульетты.